Сегодня мы отправимся в путешествие!

Капелла Сассетти была создана на средства Франческо Сассетти, человека удивительного, в котором сочеталась высокая образованность и стальная хватка опытного финансиста. Он был близким другом Медичи и одним из руководителей их банковских операций.

Капеллу, которая должна была служить фамильной усыпальницей, по его заказу расписал Доминико Гирландайо, художник, больше всего, наверное, известный благодаря вот этому портрету. Называют его «Дедушка с внуком», и в нем Гирландайо гениально показал внутреннюю красоту старика, внешность которого была обезображена болезнью.

 

 

Про фреске Гирландайо в капелле можно говорить очень долго, но мы же с вами путешественники, и время у нас ограниченно: нам нужно успеть вернуться обратно. Поэтому сосредоточимся на главной: «Поклонение пастухов»

 

 

Рассмотрим эту картину по порядку, начиная с заднего плана (именно так разворачивается действие на ней: из глубины — к зрителю).

Сюрпризы нам будут встречаться на каждом шагу.

Странное существо, летящее в небе, можно при желании принять и за дракона, и за НЛО, на самом же деле это — ангел, который благовествует пастухам. Давайте присмотримся к этому фрагменту поближе:

 

 

Заметьте: стая птиц, потревоженных приближением ангела, взмывает с дерева. Казалось бы, ну кто из зрителей, не имея возможности подойти к картине близко, сможет эту деталь рассмотреть? Никто. А раз так, то стоит ли тратить время и силы на ее проработку?

Для Гирландайо – стоит. Вот это и называется  — настоящий художник, всей душой преданный делу!

Двинемся дальше. Процессия, приближающаяся к нам по извилистой горной дороге — это волхвы, идущие поклониться младенцу Христу. В средние века их изображали не только экзотическими восточными мудрецами, но еще и богатыми царями отдаленных земель. Так их показывает и Гирландайо. В дорогой одежде, со множеством слуг, а у одного из них даже есть корона на голове. Но еще любопытнее, что процессия волхвов проезжает через триумфальную арку, явно римскую. Латинская надпись на ней упоминает Помпея Великого, то есть того самого Помпея — политического противника Цезаря, в итоге потерпевшего поражение в гражданской войне. К значению этой арки мы через несколько секунд вернемся.

Наконец — то мы добрались до переднего плана. Перво-наперво давайте присмотримся к младенцу.

 

 

Мы с вами — люди опытные, и уже хорошо знаем, что рядом с ним художники часто помещали предметы, намекающие на дальнейшую судьбу Христа. Гирландайо — не исключение. Охапка сена, на которой лежит младенец — намек на хлеб Евхаристии. Птичка на земле рядом с ним вам должна быть уже хорошо знакомы, но на всякий случай — вдруг увы недавно подписались на рассылку – поясню: в средние века известна была легенда о щегле, который прилетает к Христу во время его пути на Голгофу, садится на плечо Иисуса и клювом выдергивает шип из тернового венца, после чего капля крови Христа падает щеглу наголову. «С тех пор, — заключает легенда, — у щегла на голове красное пятнышко». Таким образом, птичка эта как бы напоминает нам, зрителям, о том, что ждет младенца через тридцать три года.

Но есть в изображении маленького Христа и непонятные детали. Например, его нимб: заметьте, что от нимба Марии он отличается. У Христа в нимбе есть крест красного цвета, у Марии — нет. Имела ли эта деталь какое — то символическое значение, сразу сказать не возьмусь, тут нужно разбираться.

А разбираться времени у нас нет, поэтому давайте сразу переведем взгляд на пастухов справа от младенца. Помните, с них мы начали? И вот они уже здесь, добрались раньше волхвов.

 

 

Пусть вас не удивляет, что пастухи изображены на картине дважды: такая вот «раскадровка», когда на одном полотне помещается несколько этапов истории, для эпохи Возрождения — явление нормальное.

Но есть в пастухах и нечто необычное. Один из них держит на руках ягненка. С одной стороны, это бытовая деталь: действительно, а с кем еще появиться пастуху? Не с боевым же конем. С другой стороны, имеет ягненок и символическую подоплеку: в Средние века Христа часто изображали в виде ягненка, а  точнее, в виде жертвенного агнца. Зачастую сопровождает ягненок и Иоанна Крестителя, ведь именно он произнес о Христе слова: «Се есть агнец Божий». Так что ягненка этого вы можете воспринимать в том плане, который лично вам нравятся больше: хотите — в бытовом, хотите — в аллегорическом.

Но знаете, почему на самом деле он так привлек мое внимание? Все дело в том, что у второго пастуха в руках – корзинка. Опять-таки, в чем-то свою нехитрую поклажу он должен носить, верно? Но когда смотришь на это изображение, не оставляет ощущение, что пастухи, поклоняющиеся младенцу, как бы предваряют поклонение волхвов. Ведь волхвы, как вы помните, приносят дары: золото, ладан и мирро. А у Гирландайо пастухи, явившиеся первыми, тоже как будто приносят младенцу подарки, только свои, простые, небогатые.  Идея эта — смелая и новаторская. До Гирландайо, насколько знаю, никому не приходило в голову так вот запараллелить средний план картины, где изображена процессия волхвов, еще не прибывших, и передний план с пастухами, уже поклоняющимися младенцу.

Вы можете возразить, что у третьего пастуха в руках никакого подарка нет, а по моей логике должен быть. Ваша правда: его руки пусты. И все же… Все же, мне кажется, тут что — то есть.

Ну, а теперь переходим к самому интересному: мраморный саркофаг.

 

 

Саркофаг этот, конечно, римский. Сохранились они во множестве, и зачастую барельефы на таких саркофагах служили источником вдохновения для художников эпохи Возрождения. Да и сами саркофаги в живописи тоже появляются часто. Самый известный пример – «Любовь земная и небесная» Тициана.

 

 

Но у Гирландайо саркофаг выполняет необычную функцию, а именно — кормушки для скота. Приглядитесь: он набит сеном. Поскольку в Библии сказано, что новорожденный Иисус был положен в ясли, логично предположить, что именно в этом саркофаге он минуту назад и лежал. Конечно, в реальной жизни саркофаг в качестве кормушки вряд ли кто — то использовал. Почему же так его изображает Гирландайо?

Ответ прост:  это — символ смены эпох, надежды и обновления. На смену ложным языческим богам, которые не могли людям ничего дать и ни от чего защитить, приходит истинный Спаситель. Его смерть искупит грехи всех людей, спасет их от ада. И вот мраморный саркофаг, бывший пристанищем мертвого тела, неожиданно становится колыбелью. Смерть побеждена, жизнь торжествует.

Теперь нам становится ясен и смысл арки на заднем плане. Она строилась, чтобы увековечить подвиг Помпея, владыки земного, но вместо этого стала частью триумфального шествия волхвов, которые спешат почтить владыку вечности, владыку небесного. Приоритеты расставлены очень четко.

Чтобы убедиться, что мы правильно поняли главную мысль картины, давайте присмотримся еще и к античным колоннам, обрамляющим саркофаг. По поводу этих колонн есть специальная статья. Вкратце выводы ее таковы: колонны представляют собой, скорее всего, намек на так называемый «Храм мира».

Дело в том, что есть в Риме вот такое здание:

 

 

Сейчас мы хорошо знаем, что это базилика (то есть административное здание), построенное при императоре Константине. Однако в эпоху Возрождения почему — то считалось, что это — развалины некоего Храма Мира. Известно что в 15 веке в Италии бытовала легенда : храм этот рухнул в ту ночь, когда на свет появился Христос. То есть пристанище языческих богов не перенесло прихода в мир бога истинного и развалилось. Ежегодно на Рождество во Флоренции устраивалась мистерия, частью которой была сцена разрушения храма мира. Толпа всегда приветствовал ее с большим энтузиазмом.

Как видите, и саркофаг, и колоны, и триумфальная арка говорят об одном и том же: крушение старого языческого мира и торжество нового, христианского.

Обновление.

Надежда.

Ну вот, вроде бы во всем разобрались; пора и в обратный путь. «Стоп — стоп, Алексей! — воскликните вы, — А как насчет надписи на саркофаге? В ней же тоже наверняка есть какой — то смысл?»

Ох, как же я хотел избежать разговора об этой надписи! Ну да ладно, раз вы меня поймали за руку, придется сказать и о ней…

Надпись, ясное дело, по-латыни. Признаюсь честно, я попытался расчехлить свою университетскую латынь и перевести ее самостоятельно, но потерпел позорное фиаско. Пришлось обратиться к специальной литературе. В итоге перевод этой надписи звучит примерно так:

 

Павший от меча в Солиме Помпея Фульвий Авгур. Божество говорит: урна — это то, что меня сохраняет.

 

Это — самая загадочная часть картины. Что это за Помпей Фульвий? Каким образом он погиб в Салеме? Почему Гирландайо поместил сюда эту надпись? Я развожу на все эти вопросы руками. И не только я: известный искусствовед Аби Варбург, посвятивший специальную статью капелле Сассетти, признается честно, что ни ему, ни его коллегам не удалось найти объяснения этой загадке.

Но даже не зная о источнике этой надписи, мы понимаем, что она идеально соответствует смыслу картины. Авгур, то есть римский жрец, гадавший по внутренностям животных, признается, что его боги подарили ему только урну, только саркофаг. То есть они не способны дать ему вечную жизнь, не способны позаботиться о его душе.

Ну вот, теперь точно можно отправляться в обратный путь; мы и так уже долго стоим перед этой картиной. Дадим возможность другим туристам пофотографироваться.

К чему я все это написал? Какие конечные выводы можно сделать? Да никаких, наверное. Мне просто хотелось показать вам, как интересно бывает иногда задержаться перед одним произведением, рассмотреть его поподробнее, вникнуть во все детали. От этого получаешь куда больше удовольствия, чем от нетерпеливого галопа с камерой через музейные залы.

Согласны?