«Трансгуманизм». Часть 4

Новелла «Свидетель Прекрасного» начинается с будильника, звучащего в ухе 21летнего студента факультета гужевого транспорта Московского университета имени Павших Сердобол-Большевиков Ивана Инновича (вспомним, что в мире Пелевина уже давно не отчества, а матчества) Чибисова. Будильник напоминает, что пора просыпаться, вернее, что на свете существуют сон и бодрствование.

 

Поскольку Иван – ещё и член секты «Свидетелей Прекрасного», будильник представляет собой программу «Ответы Прекрасного». Свидетели отвечают на провокационные вопросы, а ангелы оценивают качество ответов. Вопросы – требующие комментария цитаты знаменитостей – от слов украинского философа-мистика Георгия Сковороды, высеченных на его могиле: «Мир ловил меня, но не поймал» до стихов из «Гамлета» Бориса Пастернака «Я люблю твой замысел упрямый».

 

Сыграем и мы в такую игру! Зададимся вопросом, почему же Гольденштерн выбрал себе прозвище «Прекрасный» – имя, которое в мире будущего является безусловно разрешённым и рекомендованным, в отличие от ухудшающего карму ГШ-слова? На ум сразу приходит несколько вариантов.

Первый – религиозный. «Прекрасный» — это намёк на египетский гимн Атону, сочинённый три с половиной тысячи лет назад – ведь именно Атоном называет себя Гольденштерн:

«…Ты сияешь прекрасно на склоне неба,
Диск живой, начало жизни!
Ты взошел на восточном склоне неба
И всю землю нисполнил своею красотою.
Ты прекрасен, велик, светозарен!..»

«Атон» по-египетски- «солнечный диск». Это одно из многих египетских солнечных божеств, которое по воле фараона XVIII династии Аменхотепа IV (ок. 1367-1350 гг. до н.э.) было провозглашено единственным истинным богом. Фараон сменил своё имя на «Эхнатон», т.е. «угодный Атону», стал уничтожать образы и имена прочих богов, но правил недолго. После смерти Эхнатона его реформа была свёрнута, а сам он объявлен еретиком. Неясно, были ли действия царя глубоко продуманной атакой на могущественное жречество, конкурировавшее с ним за власть или эффектом личных мистических откровений. Текст молитв, созданных самим царём, в том числе «Гимна Атону» скорее указывает на последнее. Так или иначе, реформа Эхнатона считается первой в истории попыткой создания государственного монотеизма, а реминисценции из «Гимна» обнаруживают в библейской Псалтири.

Образ Прекрасного Атона очень хорошо соотносится с текстом Пелевина ещё и потому, что, согласно египетским религиозным представлениям, душа умершего фараона, в отличие от прочих смертных, возносится прямо к солнечному диску – Атону, где объединяется со своими предками и сливается с Создателем, вкушая бесконечное блаженство. Вот как, к примеру, описывается смерть одного из государей Среднего Царства: «Год 30-й, третий месяц половодья, день 7-й: поднялся бог к горизонту своему, царь Верхнего и Нижнего Египта Схетепибра вознесся в небеса (и) воссоединился с солнцем; божественная плоть слилась с создавшим ее.»

 

Второй вариант происхождения эпитета Гольденштерна «Прекрасный» – литературный. У Ивана Бунина есть короткий рассказ «Прекраснейшая Солнца», вероятно, известный Пелевину – ведь в дальнейшем мы столкнёмся с рядом аллюзий на творчество этого классика.

Рассказ Бунина «Прекраснейшая Солнца» — краткая биография Лауры – возлюбленной Петрарки, начинающаяся со слов «Смерть, где жало твое?». Эти библейские слова из послания апостола Павла (I Коринф. 15:55.) мы обнаружим в завершении пелевинской новеллы, где они звучат весьма кощунственно в эпизоде соития Ивана с сердоболкой Няшей.

Странное название бунинского рассказа – намёк на традиционный русский перевод первой строки 119го сонета «Книги песен» Петрарки: «Una donna piú bella assai che ’l sole…» (итал. «Весьма прекраснейшая солнца…»). Напомним, что сонеты Петрарки, обращённые к Лауре – не просто стихи влюблённого, а мистические гимны божеству в женском обличье.

 

 

Впрочем, возможно, я преувеличиваю эрудицию Пелевина, который безусловно знает и «Гимн Атону» и Бунина и Петрарку – но наизусть ли? Не исключено, что прозвище «Прекрасный» – лишь ещё одно указание на аналогию Гольденштерна и Люцифера.

Люцифер упоминается в Библии лишь однажды, в ветхозаветной книге пророка Исайи и вовсе не под этим латинским именем. Напомним, Ветхий Завет написан на древнееврейском языке и в оригинале интересующий нас персонаж назван ‏הֵילֵל בֶּן-שָׁחַר («блистающий сын утра») – традиционный эпитет Венеры. Этот эпитет в русском синодальном переводе звучит как «денница» – старославянское слово для «утренней звезды», т.е. той же Венеры:

«Как упал ты с неба, денница, сын зари!» (Ис. 14:12).

В латинском же переводе Библии, использовавшемся в Западной Европе, «денница» переведён как «lucifer», т.е. «светоносный» – вновь термин для Венеры. Вплоть до эпохи Возрождения слово это не писалось с заглавной буквы и не считалось именем собственным. Из текста книги Исайи становится понятно, что речь идёт о некоем вавилонском царе, напрасно возгордившимся, а затем низвегнутом:

«Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе́ в сонме богов, на краю севера ; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней.» (Ис. 14:12-20).

Поскольку напряжённость между Вавилоном и евреями существовала в ветхозаветный период всегда, загадочного вавилонского царя богословы и историки отождествляли и с Навуходоносором и с Набонидом и с Валтасаром. Начиная с эпохи Возрождения, однако, этот неясный самонадеянный вавилонский царь начинает восприниматься как иносказание для низвергнутого ангела, а слово Люцифер в католической традиции начинают писать с заглавной буквы и оно становится одним из дьявольских имён. Православие и протестантизм выступают против этого.

Однако в литературной и, шире, культурной западной традиции было воспринято именно католическое толкование – более того, как раз под именем Люцифера дьявол приобретает привлекательные черты. Если ещё у Данте Люцифер представлен вмерзшим в лёд трёхглавым чудовищем, то уже в «Потерянном раю» Мильтона он низверженный красавец. Почему?

 

Дело в том, что стихи Исайи были сопоставлены с другим ветхозаветным пророчеством – видением Иезикииля:

«От красоты твоей возгордилось сердце твоё, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою; за то Я повергну тебя на землю, перед царями отдам тебя на позор» (Иезик. 28:17)

Неудивительно, что уже в XX веке отечественный мистик Рерих без тени сомнения скажет: «Мы знаем лишь одного Хозяина Земли, или Князя мира сего, когда-то прекрасного Люцифера», хотя как раз отечественная религиозная традиция никакого Люцифера не знает, а знает загадочного тщеславного вавилонского царя-денницу. Представление о падшем ангеле – прекрасном, как утренняя звезда Люцифере сформировалось окончательно и стало общепринятым, хотя и весьма сомнительным с богословской точки зрения. Настолько общепринятым, что это и есть наиболее вероятная версия происхождения эпитета, столь приятного Гольденштерну — «Прекрасный».

Что ж, сегодня мы несильно продвинулись в чтении новеллы, зато разобрали один из важнейших образов, заложенных в произведение – образ Прекрасного Гольденштерна. Продолжим в следующий раз. А пока вопрос: какая из трёх версий происхождения прозвища Гольденштерна Вам кажется более правдоподобной? Или у Вас есть своя? Жду Ваших ответов здесь:

https://vk.com/wall-196134796_11659