Признаюсь честно: одна из главных причин, по которой я ожидал чтения «Голубки» — надежда получить в легкой форме информацию о том, как реставрируют, как исследуют, и как подделывают картины. И в этом смысле Рубина меня слегка разочаровала: о методах исследования картин ее герои говорят лишь один раз, и то вскользь. Возникло у меня такое впечатление, что в эту тему Рубина погрузилась не слишком глубоко. А сам я в ней специалистом тоже не являюсь: меня, как историка искусствоведа, интересует в первую очередь культурный аспект. А вот в технических моментах я начинаю «плавать». Тем не менее, я решил разобраться в этом, и немного для вас откомментировать то, о чем говорят герои книги. Уж как получилось)
Вот первая фраза:
— Да, но УФ показывает разновременность участков красочного слоя.
— Незначительную. Бог ты мой! Разве не бывает так, что, начав картину, художник оставляет ее и возвращается к ней спустя годы? Рентгенограмма-то указывает на единую индивидуальную манеру.
УФ — то есть ультрафиолет. Действительно, этот метод исследования применяется часто. Суть его в том, что в ультрафиолетовом излучении некоторые краски начинают светиться, причем цвет свечения различается в зависимости от химического состава. Таким образом можно выявлять, например, более поздние записи или правки, которые имитируют оригинальную манеру художника, но выполнены красками другого состава. Это же касается и лаков. Если картина подвергалась реставрации, и в некоторых местах был положен более свежий лак, в ультрафиолете эти свежие места будут выглядеть черными. Вот пример:
Но вот может ли исследование в ультрафиолетовом излучении выявить «незначительную разновременность участков красочного слоя», как об этом пишет Рубина? Я в этом сильно сомневаюсь. Именно небольшую разновременность таким методом определить сложно. Если картина была переписана спустя 100 или 200 лет, и использованы были краски иного состава — тогда да, это в ультрафиолете можно увидеть. Но вот перерыв в работе на пару лет — вряд ли.
А как насчет рентгенограммы? Нам всем делали рентген, и мы все помним: перед этим заставляют одевать свинцовый передник. Рентгеновские лучи не проходят через тяжелые металлы. А ведь свинец входит в состав белил, которыми пользуются художники! На этом и основана суть метода: рентген позволяет заглянуть внутрь картины и увидеть, как она устроена. Ведь к появлению одной и той же картинки, грубо говоря, может привести работа по совершенно разным схемам. Например, художник может начать со светлого подмалевка, а потом другими красками нужные места затемнить. А может пойти по обратному пути: начать с темного подмалевка, а потом высветлить нужные места. Для зрителя итог может быть одинаковым, но вот на рентгене такие картины будут выглядеть абсолютно по-разному. Значит, хороший имитатор должен воспроизвести всю структуру картины по слоям. Он должен накладывать подмалевок и лессировки так же, как это делал художник, которого пытается имитировать. Иначе рентген выявит несовпадение манер.
Наконец, Рубина пишет:
— Смотри, — задумчиво проговорил Герберт, изучая рентгенограмму. — Тут у него на поясе висит кинжал. Подмалевок сделан свинцовыми белилами…
ИК тоже показал этот самый чертов кортик! Значит, художник вначале работал еще и угольным карандашом.
ИК, то есть исследования в инфракрасных лучах — этом еще один базовый метод изучения живописи. В инфракрасных лучах некоторые краски становятся практически прозрачными, а некоторые, наоборот, темнеют. На практике обычно бывает так, что темнеют как раз пигменты, с помощью которых наносится предварительный рисунок: по поводу угольного карандаша Рубина абсолютно права. Так что в инфракрасных лучах можно увидеть наброски художника, сделанные перед работой красками. Этот же метод позволяет зачастую выявлять скрытые надписи и подписи, которые со временем оказались под другими красочными слоями.
Метод важен: считается, что для оригинальных картин более характерны наброски с большим количеством вариантов, когда художник ищет, пробует то так, то этак. А вот если в инфракрасных лучах видно, что рисунок выполнен сразу же, без правок, это может указывать на то, что автор картины имел перед глазами образец, которой срисовал уже в готовом виде. Значит, перед нами – копия.
Конечно, это очень по верхам. Кроме того, информация во многом устарела. Сведения об этих трех методах исследования можно найти в любом советском учебнике (подозреваю, что ими Рубина и пользовалась). Но ведь наука не стоит на месте! Недавно я на Ютубе смотрел лекцию о современных методах исследования живописи: так там такие технические прибамбасы описывали, что у меня буквально мозг закипел. Но в любом случае, разобраться в методах исследования картин, хотя бы на базовом уровне, думаю, для нас с вами, как для людей интересующихся, было небесполезно.