Тема для сегодняшней статьи выбрана не случайно. Ведь философия всегда была моей тайной страстью. Многие думают, что философия — это заумные и абсолютно оторванные от реальной жизни рассуждения о бытии-в-себе и бытии-для-себя, о априорном и апостериорном знании, о имманентном и трансцендентном. Однако это не так.
Философия – это прежде всего попытка найти ответы на самые главные для любого человека вопроса: есть ли Бог? Есть ли бессмертная душа? Что есть добро и зло?
А еще: как человеку должно жить.
А еще: как ему следует умереть.
И мне всегда казалось: настоящим философом может называться лишь тот, кто прожил жизнь в соответствии со своими взглядами. И умер тоже в соответствии с ними. Лев Гумилев говорил, что настоящий пассионарий никогда не умирает в собственной постели. Настоящего философа это тоже касается. Поэтому сегодня давайте посмотрим на самые необычные смерти древних мудрецов. Тем более, что художники любили их изображать, и часто бывает так, что сюжеты этих картин нам непонятны. Давайте разбираться!
Случай первый: прыгнуть вниз, чтобы вознестись
Про греческого философа Эмпедокла мы знаем до обидного мало. Как, впрочем, и о его современниках. В истории греческой философии была целая плеяда мудрецов, которых принято называть досократиками (то есть жившими и учившими до Сократа), или натурфилософами. В центре их рассуждений стоял вопрос о природе: из чего устроен мир? Эмпедокл, насколько мы можем судить (ведь основные его труды не сохранились, дошли до нас в отрывках, поэтому и наши знания его идей фрагментарны) утверждал, что все в мире состоит из четырех стихий: огня, воды, земли и воздуха. Две силы — Любовь и Ненависть — то смешивают их, создавая вещи, то разъединяют. А главное, что процессу этому подвержены все, даже боги! Понимаете, какой далеко идущий вывод можно из этого сделать? Люди от богов в философия Эмпедокла ничем принципиально не отличаются! И значит, учил он, каждый человек может стать богом.
Каждый, но я, Эмпедокл, первый в очереди! Да, насколько мы можем судить, Эмпедокл серьезно рассчитывал на собственное обожествление. Согласно одной из версий, он был взят богами на небо живым: никто этого, правда, не видел, но поговаривали о громовом голосе с неба и молнии. Согласно же иной версии, Эмпедокл поднялся на край Этны, действующего в то время вулкана, и бросился вниз. И правда, какой путь приведет к обожествлению короче, если не очистительный огонь вулкана?
Эмпедокла, бросающегося в жерло, изобразил Сальватор Роза. У него философ летит среди мрачных, подсвеченных огнем клубов дыма, как какой-то демон, как уже почти небожитель.
Случай второй: предсмертное утешение.
Один современный мыслитель сказал, что вся европейская философия- не более, чем комментарий к Платону. Ну а главным героем всех диалогов Платона, как вы знаете, был Сократ. Сократ, осужденный афинянами на смерть за… эх, здесь бы вставить едкую шутку на злобу дня, но я поостерегусь.
В любом случае, когда в камеру к Сократу приходят ученики и предлагают ему бежать (в демократических Афинах порядка нет, тюремщики подкуплены, и корабль, готовый увести Сократа из города, уже ждет), тот отказывается, объясняя, что негоже так вести себя философу. Ведь умирать вовсе не страшно! И философ это знает.
А потом за несколько часов, оставшихся до смерти, он доказывает своим ученикам, абсолютно наглядно и неопровержимо, что смерть не может быть концом. Что без сомнения, в человеке есть бессмертная часть, и без сомнения, ее участь после расставания с телом будет благой: смерть — это освобождение, переход к чему-то лучшему. И боятся ее может только глупец.
Когда же тюремщик подносит чашу с ядом цикуты, Сократ спокойно выпивает ее, после чего начинает подробно описывать ученикам свои ощущения: вот холодеют пальцы ног, вот дервенеют голени, вот холод распространяется выше по животу… Последними словами Сократа были: «принесите Асклепию в жертву черного петуха». От современного читателя их смысл может ускользнуть, поэтому поясню: птиц в жертву Асклепию приносили в благодарность за выздоровление. Именно так — как исцеление — Сократ и рассматривал собственную смерть.
Смерть Сократа изображали бессчетное множество художников, но самый известный вариант принадлежит Жак Луи Давиду:
Случай третий: собачья смерть.
Слово «циник» происходит от греческого «киник», то есть последователь учения Антисфена. Антисфен учил, что все блага — иллюзорны (ни деньги, ни почести не приводят к истинному счастью), а все общественные нормы — условны, искусственно навязаны человеку, и никакого уважения к себе не заслуживают. Единственный путь к счастью — в отказе от всех потребностей и в презрении к любым условностям. Иными словами, истинный философ должен жить, как собака.
Отсюда и происходит название школы: «киники» — от греческого «кинос», то есть собака (отсюда же и кинолог). Правда, есть и альтернативная версия, связывающая название школы с местечком, в котором любил учить Антисфен. Но мне нравится именно версия, согласно которой он и его последователи вели себя в прямом смысле по-скотски.
В полной мере это касается Диогена. Вот, пожалуй, самая известная картина, изображающая философа (автор – Жан-Леон Жером):
В заслугу художнику можно поставить уже то, что у него Диоген живет не в бочке, куда его «переселили» в средние века, а в огромном глиняном сосуде, которыми в древней Греции на самом деле пользовались. Фонарь в его руках, думаю, объяснять не нужно. А вот насчет окружающих его собак стоит сказать два слова. С собаками сам Диоген сравнивал себя постоянно. Однажды на пиру ему в шутку, как собаке, бросили кость, Диогена же тут же помочился на нее, показывая, что сравнение себя с животным он полностью принимает. Его биограф (тоже, кстати, Диоген, только Диоген Лаэртский, автор сборника рассказов о жизни философов) пишет, что после смерти Диогена сограждане поставили ему памятник с изображением собаки. Правда, он же приводит этому памятнику анекдотическое объяснение: Диоген, мол, умер от укусов бездомных собак. Не всем рассказам Диогена Лаэртского нужно верить, но автор картины, очевидно, был с его текстом знаком. В любом случае, собак здесь можно рассматривать и как указание на обстоятельства смерти философа, и как отсылку к его взглядам.
В итоге, выражение «собаке — собачья смерть» к Диогену полностью применимо. И учитывая его взгляды, он бы на это не обиделся.
Случай четвертый: стоическая смерть.
Тут все просто. Стоики учили, что человек не должен привязываться ни к чему земному, ведь в этом мире мы в гостях. Более того, гости мы незваные, судя по тому, мир с нами обращается. Жизнь должна быть постоянной моральной подготовкой к смерти. Любые испытания, в том числе и собственную смерть, философ принимает невозмутимо.
Именно так и встретил собственную смерть Сенека, учитель императора Нерона. Философом он был выдающимся, а вот педагогом — никудышным, учитывая, что выросло из его подопечного. Собственно, именно по приказу Нерона Сенека и вскрыл себе вены.
Смерть его дважды изобразил Рубенс. Любопытно, что для фигуры Сенеки он в качестве образца выбрал знаменитую скульптуру, так называемого «луврского рыбака»:
Рыбаком его призвали из-за позы, и вправду напоминающей движение человека с удочкой в руке. Кого изображает скульптура, неизвестно, но изможденное тело и страдальческое выражение лица для сюжета о Сенеке подходят как нельзя лучше.
Вот так умирают философы. Конечно, я обещал вам бонус — самую нелепую в античной истории смерть. Сейчас о ней расскажу. Но сначала…
Сначала хочу в очередной раз пригласить вас в Литературный клуб. Тема сегодняшней статьи ведь навеяна книгой, которую мы будем читать в сентябре. Книгой, тоже написанной философом, написанной перед смертью. В ней он пытается ответить на древний, как мир, и упрямый, и жгучий вопрос: почему жизнь несправедлива? Почему плохие вещи случаются с хорошими людьми? Откуда возникло зло, и почему добрый бог допускает его существование?
О какой книге идет речь, и что за философ ее написал, и почему любой мыслящий человек обязательно должен ее прочитать, — обо всем этом можно узнать по ссылке: https://fun-for-kids.ru/product/litklub/
Там же можно и вступить в Клуб, если вы поймете, что это – ваше. Кстати, больше половины мест уже занято)
А теперь — обещанный бонус. Собственно, история крайне проста: согласно одной из версий (не самой, правда, распространенной), греческий драматург Эсхил погиб самым причудливым образом: пролетавший у него над головой орел нес в когтях черепаху. Это черепаху он и уронил драматургу наголову. Сценку изобразил средневековый минитюарист:
У меня все.